Laurel Aitken

Лорел Эйткен (англ. Laurel Aitken; 22 апреля 1927 - 17 июля 2005) — ямайский певец кубинского происхождения, который способствовал распространению по всему миру не только ска, но и в целом ямайской культуры как таковой.
Каждый, кто носит ботинки и подтяжки, знает это имя. Исполнитель, прошедший долгий путь от звуковых установок Ямайки до современных концертных залов, Laurel Aitken стоял у истоков первой, второй и третьей волны ска, играл рокстеди и скинхед-регги, работал ди-джеем и помогал выпускать пластинки другим музыкантам. Один из создателей ска и рокстеди - "The Godfather Of Ska".
Laurel родился на Кубе в 1927 году и приехал на Ямайку вместе с родителями в 1938 году, когда ему было одиннадцать лет. Он жил на западной окраине Кингстона, где никаких развлечений для ребят не было и быть не могло, и они искали их сами. Их называли "yaga yaga", то есть "careless children", и они делали всё, что хотели. Laurel вырос там, где свободы было в избытке. Состояние, когда ты можешь называть себя свободным, можно почувствовать во всех его песнях.
В начале сороковых годов Laurel с помощью друзей научился играть на гитаре. Он с лёгкостью подбирал песни, передаваемые по радио. Своё первое выступление он дал в маленьком клубе "Glass Bucket", исполняя мелодии менто, а также ритм-н-блюз и соул. Вместе с передвижной установкой клуба он выступал под разными именами до начала 50-х годов. Стать звездой он не стремился - музыка была для него не более чем приятным развлечением.
В 50-е годы Laurel записал несколько пластинок, в том числе "Roll Jordan Roll" в 1957 году и "Little Sheila / Boogie In My Bones" в 1958 году. Эту пластинку, на которой обе дорожки располагались с одной стороны, выпустили Island Records, она продержалась на первом месте ямайского хит-парада 11 недель и попала в Англию. Англичане назвали эту музыку "ямайским ритм-н-блюзом" - слов "ска", "рокстеди" и "регги" тогда ещё не было.
Пластинка "Boogie Rock" последовала в 1960 году. Она не имела успеха, и Laurel в поисках работы отправился в Англию. Приехав на север, он поселился в Брикстоне, где жили ямайские рабочие. Теперь он мог заработать немного денег и отправить их родным, и несмотря на все сложности того времени, чувствовал себя лучше. Он записал несколько песен для Blue Beat Records, в том числе "Fire In Mi Wire" и "Landlords and Tenants".
Затем появились "Jesse James" и "Sally Brown", имевшие успех по обе стороны океана, а затем - "Skinhead Train" и "Skinhead". Теперь Laurel Aitken ставил пластинки на английских звуковых установках. Он использовал внешность Rude Boys - его тёмный костюм дополняли тёмные очки и чёрная шляпа. Увлечённый музыкой, он мог во время танца сбросить костюм и продолжить танцевать в рубашке и подтяжках.
Это была модовская рубашка Fred Perry и скинхедовские подтяжки. Потому что Laurel был, да что там был, и остаётся, чёрным скинхедом. "Ваши родители сидят дома в выходные дни", - говорил он в своей песне "Skinhead Train", - "но вы не желаете всю жизнь сидеть на кухне, вы идёте к нам слушать музыку". И это была правда - скинхеды 60-х годов подражали Rude Boys во всём.
Но в середине 70-х годов времена первой волны скинхедов прошли. Концерты прекратились - казалось, ничто уже не говорило о тех временах, когда ска и регги звучали на каждой улице, а ямайские пластинки можно было увидеть где угодно. Ещё несколько лет после этого Laurel Aitken оставался в тени.
Всё изменилось в 1979 году, когда Jerry Dammers и группа Specials провели первый концерт 2-Tone. Вторую волну ска открывали Prince Buster и Laurel Aitken, а Specials играли с ними как группа поддержки. 2-Tone ска ждал успех - Specials смогли в точности воспроизвести ритмы и мелодии со старых пластинок. После этого Laurel вернулся на сцену снова, выступая вместе со Specials и English Beat.
Третья волна ска, начавшаяся в конце 80-х годов, может быть названа продолжением 2-Tone - карибская музыка, когда-то сосредоточенная вокруг нескольких звуковых установок, распространилась по всему миру. В это время Laurel много выступал вместе с группой Loafers, а также записывался с панк-группой Ruts, использовавшей в своей музыке ритмы регги. С тех пор он играл без перерывов и выпустил несколько новых пластинок, в том числе на испанском языке.
Вот лишь одна из бесчисленных историй о нём, рассказ об одном из концертов в конце 90-х годов, когда ему было уже 70 лет: "Выступая с музыкантами Skatalites, Laurel исполнял песни про скинхедов первой волны, пел про то, как они одевались и вели себя, как тщательно они следили за своей внешностью, выглаживая рубашки и натирая ботинки до блеска. А перед сценой, на сцену и со сцены прыгали дети лет пятнадцати - до событий, происходивших три десятилетия назад, им не было никакого дела. Они были счастливы оттого, что Laurel поёт для них, хотя всё это мало соответствовало тому, о чём он старался им рассказать".
Но самое главное - даже не то, как он выглядит на сцене. Все эти годы, где бы он ни выступал, каждый мог подойти к нему после концерта и расспросить о чём угодно. Пятьдесят пять лет, ни больше ни меньше, Laurel Aitken играл музыку для скинхедов, оставаясь рядом с ними и считая их своими лучшими друзьями. Никого не было до него - и никто не поддерживал сцену так долго.
Potato 5 в Англии, Toasters в Америке, Ska Flames в Японии, No Sports и Bluekilla в Германии - все современные ска-группы выступали с ним. Традиционные скинхеды могут быть уверены - Laurel Aitken, один из лучших исполнителей ска и регги, стоит на их стороне. А ведь каждое появление на сцене для него - подвиг. Слишком много сил требуется для того, чтобы продолжать выступления, и каждое из них может стать последним.
Laurel перенёс инфаркт в декабре 2003 года после концерта в Италии. Он несколько недель находился в больнице в состоянии, когда мог только слышать, но не мог разговаривать. Умер 17 июля 2005 года в возрасте 78 лет в Лестере.
Но никто и ничто не остановит тех, кто слушает его музыку. Старые пластинки снова и снова издаются, теперь уже на компакт-дисках. История продолжается. Rude Boys не сложат своё оружие и не бросят свои развлечения никогда.
Thank you skinheads,
Thank you everybody!
I am your Godfather,
I'll love you forever...