КАК Я ПРИШЁЛ К ПОЛИАМОРИИ И ОТКРЫТЫМ ОТНОШЕНИЯМ
(Часть 5)

4.

Итак, уже в студенческий период для меня стала очевидной эта странная дилемма:
1) Когда люди, следуя своему эротическому и сексуальному влечению вступают в то, что называют любовными отношениями, это практически всегда приводит к напряжению и куче страданий. Практически все мои студенческие друзья, у которых была девушка, и подруги, у которых был парень, переживали на почве своих "отношений" хроническую неудовлетворённость.
2) Когда мужчина и женщина выбирают формат "просто дружбы", то достичь свободных, лёгких, радостных и взаимовыгодных отношений оказывается на удивление легко. Но в этом случае сексуальное желание оказывается "не при делах".

Почему же так происходит, и что с этим делать?

На какой-то период я сам для себя разрешил эту странную дилемму так: всё дело в сексе. Если есть пугубное и греховное сексуальное влечение, то сердечных, искренних и близких отношений не получится, потому что "секс разжигает вожделение, вожделение затмевает разум, затемнённый разум пытается силой удержать источник наслаждения и, как следствие, ограничивает и насилует партнёра".

Для того же, чтобы между мужчиной и женщиной возникли настолько доверительные, открытые, радостные и свободные отношения, какие были у нас с Юлей, необходимо, чтобы секса в этих отношениях не было. Или (эта поправка появилась после чтения книг В.Мегре) чтобы он допускался только для зачатия детей.

И здесь, наверно, требуется разобраться, как так случилось, что я выбрал именно такое объяснение происходящего, которое для других людей может показаться странным и искусственным. Сейчас, ретроспективно оглядываясь на то время, я могу увидеть несколько причин, которые привели меня именно к такой интерпретации:

1) Чисто статистически было очевидно, что проблемы и страдания возникают именно в отношениях с сексуальной окраской.

2) На тот момент у меня самого ещё не было секса, и поэтому я не имел возможности увидеть на практике, какое реальное влияние оказывает секс на психику и на отношение к женщине. И, как следствие, вынужден был руководствоваться чужими свидетельствами. Среди чужих же свидетельств, которые я слышал в своём круге общения - в молодёжной среде бурных 1990-х - с мужской стороны явно был очень распространённым следующий сценарий (цитирую его по реальному разговору на студенческой вечеринке, глубоко врезавшемуся мне в память):

Юра:
— Они (т.е. девушки) после этого (т.е. после секса) для меня - НИЧТО. Хочется их как можно больнее уколоть, покруче обломать, опустить НИЖЕ ЗЕМЛИ. Когда они мне "Юра, я тебя люблю", я им: "Пошла ты на хуй!"

Коля в ответ с явной заинтересованностью:
— Вот это да! У меня то же самое! А я-то думал, что это только у меня психологическая болезнь какая-то...

Этот сценарий я слышал неоднократно от самых разных мужчин, в т.ч. от тех, которые казались мне адекватными, интересными, благородными. Естественно, самым логичным выводом из таких откровений становилось то, что действительно в самой по себе природе секса есть что-то изначально порочное, раз он так трансформирует отношение мужчины к женщине, которая ему отдалась.

3) Это были 1990-е, когда в страну хлынула массированная пропаганда секса в СМИ, и в этой пропаганде секс был практически неотделим от насилия. Он преподносился как средство самоутверждения, средство доказать, что ты крут, средство возвысить себя над другими. И было практически невозможно разобраться, заложена ли эта агрессивность и шовинистическая позиция в природе секса как такового, или она искусственно туда привнесена. В советской же культуре, где отношения между мужчинами и женщинами вроде бы были человечными, секса, как известно, "не было".

4) Признания моей мамы: когда мы начали откровенно об этом говорить, выяснилось, что основной проблемой её брака с папой было его сексуальное давление. Принуждение жены к сексу с его стороны и мучительное избегание с её стороны были источником самых изнуряющих для мамы семейных конфликтов. Мама также говорила, что если раньше, в советское время, папа отчасти стеснялся своего сексуального желания и не считал себя вправе именно требовать секса, то теперь, с началом пропаганды секса в СМИ "папа на всё это повёлся", и его давление стало более настойчивым: "почему мы не живём, как все нормальные люди?"

5) В очень многих (почти всех) духовных книжках, которые мы тогда читали (православные, затем Агни-Йога, теософия, С.Н.Лазарев и пр.) также доносилась идея о греховности и порочности сексуального желания, "блуда", "разврата". Давалось понять, что духовный путь непременно связан для ученика с отказом от сексуальной жизни. К этим книгам можно добавить произведения Л.Н.Толстого ("Крейцерова соната" и др.), которым мы активно увлеклись в 1998-2002, где тема "нравственного развития" также ставится в прямую связь с "отказом от блуда".

В общем и целом, можно сказать, что проблема реально была (сексуальная агрессивность подростков в 1990-е была на очень высоком уровне, несколько знакомых мне девочек были изнасилованы в последних классах школы), было жизненно необходимо понять её истоки, и, поскольку приемлемых альтернативных объяснений в радиусе нашего тогдашнего обзора не было, объяснение Л.Н.Толстого казалось наиболее ясным, адекватным и глубоко проработанным.

И я был рад, что объяснение нашлось, мне казалось, что оно действительно всё хорошо объясняет. Однако в реальности это объяснение практически отрицало всю ту человеческую жизнь, которую я видел вокруг себя. Вся жизнь вокруг протекала настолько по несовместимым со спасительными рецептами Л.Н.Толстого сценариям, что для подтверждения верности моих доводов (что воздержание от блуда позволит создать светлые, чистые отношения) мне приходилось отыскивать очень экзотические примеры из литературы и вообще изобретать некий иной, идеальный мир, где живут добродетельные существа, не поражённые "червоточиной блуда", который не имел точек пересечения с тем реальным миром, в котором я жил.

И надо сказать, что самым неудобным контраргументом против всей этой концепции было то, что сексуальное желание совершенно точно присутствовало во мне самом, и все мои усилия как-то его побороть в долгосрочной перспективе к успеху не приводили.

Я мастурбировал. Это был очень неприятный для меня факт, который тогда я, естественно, скрывал, и о котором не мог бы говорить так открыто и спокойно, как могу говорить сейчас. С этим фактом в своей жизни я отчаянно пытался боролся. И нужно отдать мне должное - в этой борьбе у меня были серьёзные тактические успехи, которые действительно казались обещающими окончательное избавление.

Во время моей учёбы в вузах (1996-2002) у меня было 2 периода, продолжительностью почти в целый год (один - около 11 месяцев, во втором до года не хватило буквально пары недель), когда я, казалось, совершенно, избавился от этой привычки. Естественно, что когда ты живёшь без дрочки уже 10 месяцев и не чувствуешь никаких неудобств, тебе на полном серьёзе кажется, что вот так ещё немного - и сексуальное желание будет побеждено окончательно.

Однако теперь, спустя годы, анализируя статистику по всем подобным периодам длительного "сексуального воздержания" (их было много и после Академии), я вижу в них одну глобальную закономерность, которой я не видел тогда:

ПРЕКРАЩЕНИЕ МАСТУРБАЦИИ НЕИЗБЕЖНО ПРИВОДИТ К УВЕЛИЧЕНИЮ СЕКСУАЛЬНОЙ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ И СЕКСУАЛЬНОГО ПРИТЯЖЕНИЯ.

Со всеми вытекающими.

Когда я мастурбировал, я мог более спокойно воспринимать контакт с живой женщиной: "сперма не била в голову", и я вроде как был спокоен и мог не вестись на её заигрывания и сексуальные провокации. Но при этом у самих женщин было меньше интереса ко мне. Длительные же периоды прекращения мастурбации приводили к тому, что при общении с живыми женщинами я - чем дальше, тем больше - начинал ощущать словно наэлектризованность пространства, при встрече глазами, при физическом приближении к женщине между мной и ею возникало какое-то плотное энергетическое поле, прямо-таки "облако сексуального электричества". Женщины начинали меня хотеть, я начинал хотеть их, этим желанием пропитывалось всё пространство нашего общения, удержаться становилось всё сложнее, и в какой-то момент происходил взрыв - как правило, в сторону возвращения привычки к мастурбации, потому что секс с самой женщиной ощущался "более страшным грехом" (пишу "как правило", потому что был один случай, когда взрыв произошёл в сторону попытки безумного и судорожного сексуального контакта с девочкой, но это отдельная история, о ней - в другом месте).

Очень хорошо помню один из таких взрывов, после второго из годичных периодов воздержания. Это было в июне 2000 года. Я ехал по городу, возвращаясь домой, доехал до своей остановки, вышел и направился к дому, до которого было буквально 200 метров. Передо мной из автобуса вышла девушка - незнакомая, я даже не успел увидеть её лица. Я шёл следом за ней метрах в трёх сзади и вдруг ощутил, что вид её колыхающейся попы в короткой юбочке и её симпатичных стройных ножек поистине неудержимо заводит меня. Как завороженный, я смотрел на эти ножки и эту попу, и внутри у меня поднималась какая-то поистине безумная сексуальная жажда. Мне хотелось схватить её прямо сейчас, прямо здесь, отвести в кусты и трахать, трахать, трахать - ненасытно, безумно и жадно. У меня встал член, и мне было неудобно от мысли, что кто-то из прохожих в толпе может это заметить.

Нужно понимать, что я при этом был девственником, и у меня не было прошлого опыта, который мог бы дать какую-то инерцию в направлении таких желаний. Что я не мастурбировал и, казалось, не ощущал сексуального желания уже год.

Да, конечно, на улице, в транспорте и т.п. я всегда обращал внимание на красивые лица, на стройные ножки, на приятную женскую грудь. Но это всегда было в разумных пределах, ЭТО НЕ ВЛАДЕЛО МНОЙ! Поглядел, ощутил внутри