Судьба жестоко поглумилась над Сергеем. Сначала военная служба, ранний выход на пенсию, работа в ЧОПе с хорошей зарплатой. А потом несчастный случай, точнее — не случай…

Приехали по вызову сигнализации, тревожная кнопка сработала. Пьяные подростки устроили дебош в баре, у одного был пистолет. Хулиганов скрутили, но Сергей получил пулю в колено. Лечение, реабилитация и безработица. С одной негнущейся ногой за негодяями не побегаешь.

Самое обидное то, что стрелок был сыном главы поселковой администрации. Золотая молодежь, которой закон не писан. Папочка везде поганца-сынульку — Антошеньку отмажет. От этого мажора и его дружков давно все страдали. Хоть и поселок городского типа, население почти восемь тысяч, а устроить самосуд над гаденышем никто не решался. Влиятельного папку, у которого вся власть в районе была схвачена, боялись.

После ранения прошло полгода. Наступила весна, деревья распушили молодые листья, а сирень и черемуха наполняли воздух душистым ароматом. Сергей маялся дома от безделья.

Однажды к нему в гости зашел старый друг и бывший начальник, руководитель поселкового ЧОПа Андрей.

Мужчины пожали руки и Андрей начал разговор издалека. Мол, как дома сидится, не скучно ли?

— Скучно, Андрюха, скучно, — ответил Сергей. — Как дед старый: сижу у печки и пенсию получаю, а мне только сорок семь стукнуло. Пытался на хлебозавод сторожем устроиться, да с моей ногой отворот-поворот дали. Хоть косметику по каталогам продавай.

— А пенсии на жизнь хватает?

— Хватает. У меня же надбавки за горячие точки. Только надоело мне себя овощем бесполезным чувствовать. Сериал про Глорию и Маркуса смотреть начал, прости господи.

— У меня для тебя предложение есть, — пристально глядя на друга сказал Андрей. — Только оно деликатное.

— Проституток по клиентам развозить не буду, — тут же отреагировал Сергей, — жена мне яйки оторвет.

— Да какие проститутки?! Совсем, что ли? — возмутился Андрей. — Есть место сторожа…

— Так нога же у меня, — снова не дослушал Сергей.

— Не перебивай. Там бегать не надо. Смирные все. На кладбище сторож нужен. Подходит вакансия?

Сергей задумался. Мертвых он не боялся. Военная карьера подарила такой жизненный опыт, что только врагам желать. Особенно служба в горячих точках, где в тебя стреляли и ты стрелял. Живых боятся нужно.

— А что со старым сторожем? — спросил он.

— Вчера утром на кладбище нашли. Сердечный приступ.

— Зомбей испугался? — задал дурацкий вопрос Сергей.

— Ага, зомбей и привиденьков, — ответил Андрей. — Старенький дедулька, по возрасту пора было. Там его напарник один остался, график два через два. Пойдешь? Зарплата нормальная и работа тихая.

— А сторожка там теплая? Зимы-то холодные.

— Сторожку в том году отремонтировали, добротная избушечка. Вода подведена и сортир пристроили. Полный фарш, как говорится.

Сергей решил, что жена не будет против такой работы: хоть при деле мужик будет, да и деньга лишняя в доме не помешает.

— Согласен, — в итоге ответил он. — Когда приступать?

— Сегодня еще Вадим — второй сторож, сутки отработает, а завтра уже ты. Я ему сейчас наберу, обрадую, что напарника нашел.

— Ты ему скажи, что я скоро приду, при дневном свете вверенную территорию хочу осмотреть. У меня же там только теща лежит, так что я на нашем погосте редкий посетитель.

Андрей проводил товарища, собрался и прихрамывая отправился на поселковое кладбище. Он уже месяц обходился без трости, но доктор сказал, что хромота останется. Простреленная коленная чашечка, сустав и связки — это травма навсегда.

Было послеобеденное время, и посетители могил уже покидали кладбище. Не принято у православных в вечернее время покойных от отдыха отрывать.

Неподалеку от главных ворот к деревянному забору присоседилась небольшая, но добротная избушка из белого кирпича. От кладбищенского входа сторожку было почти не видно. Когда-то селяне высадили тут аллею из сирени, которая со временем густо разрослась зеленой стеной. На самом погосте тогда же насажали черемухи и мелкой яблоньки. В нескольких местах даже жасмин сидел, только зацветал он позже, в июне. В поселке шутили: если хочешь почуять весну — иди на кладбище, там самая романтика.

Сергей протиснулся через стену ароматной сирени и направился по тропинке к сторожке. Из трубы шел дым — значит новый напарник на посту. Сергей поднялся на крыльцо и громко постучал в дверь. Сначала было тихо, а потом в спину крикнули:

— Руки в гору, мордой в пол! Стреляю!

Сергей поднял руки, неспеша оглянулся через плечо и с усмешкой сказал:

— Привет, напарник. Приятно познакомиться.

Мужчина в синей ветровке опустил пистолет и смущенно ответил:

— Привет. Извини, это пневматика. Значит, ты от Андрея? Сергей?

— Да. А ты, я так понял — Вадим?

— Он самый.

Мужчины пожали руки в знак официального приветствия и зашли в сторожку. Пока закипал чайник, Вадим рассказал, что и где лежит, а после чаепития предложил пройтись по территории. Заодно показал тайную калитку, возле сторожки:

— Это чтобы ворота не дергать, после вечернего закрытия. Когда ночные обходы делаем.

— А сколько раз за ночь нужно обходить? — спросил Сергей.

— Каждые два часа. Но после четырех ночи можно вообще лечь спать до восьми.

— У нас на службе время с четырех до шести собачьей сменой называют, больше всего спать охота. А тут нечисть после четырех спать укладывается? — засмеялся Сергей.

— Скоро тебе шутки про кладбищенских призраков и зомби снится будут, — ответил Вадим, — когда все знакомые о месте работы прознают. Глупые вопросы задавать начнут.

Между окрашенных оградок мужчины прошли до центральной аллеи и двинулись по ней. Вадим рассказывал про примечательные могилки, которые помогали ориентироваться ночью и удивлялся, что Сергей практически не знает местного кладбища.

— Так я в поселке всего третий год живу, — пояснил тот. — Мы с женой под Тюменью жили, а тут у нее мать. К нам переезжать не хотела. А три года назад теща заболела. Сначала Маша — жена моя, приехала ухаживать. Стало ясно, что это надолго. Я тогда нашу квартиру там продал и все добро сюда перевез. У тещи дом большой.

— Так вы втроем живете? — Вадиму интересно было узнать о жизни нового напарника. При такой работе поговорить особенно не с кем.

— Вдвоем. Теща почти год назад умерла, на новом участке лежит, у дальнего края. Может дойдем туда?

— Дойдем, там тоже тебе кое-что покажу. Теща злая была?

— Нет. Хорошая. Я ее мамой звал. Я — детдомовский. У меня другой матери, считай, вообще не было, — Сергей вздохнул.

За беседой об особенностях работы сторожа дошли до дорожной развилки. Налево уходила дорога к речке, что протекала по краю «старого кладбища» — так называли участок, на котором начали хоронить больше восьмидесяти лет назад. Направо ходили к «новому кладбищу», которое последние двадцать лет активно зарастало новыми крестами и гранитными надгробиями.

Центральный и старый участки были засажены деревьями. Высокие сосны и березы перемежались с ароматными черемушками, сиренью и яблоньками. «Новые» захоронения расположились на голом поле, а родственники не спешили засаживать участки саженцами. Не до того им было. Хотя все утверждали, что после смерти хорошо лежать в тенистом лесочке. Сергей планировал на годовщину тещи посадить у оградки жасмин, любила покойная этот запах.

Подойдя к середине развилки Вадим резко остановился и сказал Сергею:

— Я тут вчера Степаныча нашел. Второго сторожа. Лежал раскинув руки с широко раскрытыми глазами. Словно испугался чего-то.

— А он суеверный был?

— Нет. Работяга и атеист. В нашей работе суеверным быть нельзя, а то кукуха уедет при первом же шорохе, — сказал Вадим. — Его завтра хоронить будут. Сейчас на новый участок придем, покажу яму для него.

— А ты на похороны придешь? — спросил нового знакомца Сергей.

— Обязательно. Мы почти три года вместе проработали. Я с четырех часов до восьми посплю, ворота открою. Ты в девять меня сменишь, а я домой схожу и приду на похороны. Ты со мной пойдешь к могиле. Заодно с бабульками-завсегдатаями местными познакомишься.

— Зачем мне бабули?

— Ты как будто в системе не работал. Это же главные информаторы. Они первые приходят. Половину кладбища обходят — у них тут родни и друзей навалом. Если что не так, они сразу к нам бегут.

На новом участке Сергей положил конфеты, специально принесенные из дома, на могилу теще. Немного молча постоял. Потом Вадим показал, где завтра упокоят Степаныча и мужчины вернулись к сторожке.

На прощание Вадим сказал:

— Если у тебя есть пневматика или еще что-то разрешенное, то бери на дежурство. Этой ночью музыка на кладбище звучала, но когда я пошел с обходом все стихло.

— А говорил — несуеверный, — усмехнулся Сергей.

— Так и место непростое. Поди знай, что случиться может, — серьезно сказал Вадим и протянул руку, — Приходи завтра к девяти.

Мужчины распрощались.

Наутро Сергей застал сменщика в крайне помятом состоянии. Тот недовольно пояснил:

— Всю ночь по кладбищу кто-то шарашился. У нас иногда молодежь так развлекается. До пяти утра по всей территории ходил, следил, чтобы не вандалили. Упыри малолетние.

— Может, это они Степаныча напугали? Я сегодня странный сон видел…

— Про Степаныча? — перебил Вадим Сергея и зевнул.

— Я же его не знаю. Про старика какого-то, — ответил тот. — Так вот, как будто я сижу в сторожке, а в открытую дверь заходит седой дед и говорит: «Они между могилами бегали и светились, а на развилке сердце встало, и я умер». А сам старик при этом руками двигает, будто бежит.

— А как старик одет был? — снова перебил рассказчика Вадим.

— Брюки серые, тельняшка и жилетка со многими карманами, такие на рынке у нас продают, — ответил Сергей. — Так ты не дослушал. Старик на улицу вышел, а руками словно выбежал. Обернулся, подмигнул мне и сказал: «Я их сегодня догоню». И я проснулся.

Вадим вытаращился на нового напарника покрасневшими от недосыпа глазами и сказал:

— Поздравляю, ты во сне со Степанычем познакомился. У тебя в роду экстрасенсов не было?

— Не знаю, — ответил Сергей, — я же детдомовский.

Вадим почесал затылок, потом перекрестился, чуть ли впервые в жизни, и сказал:

— Трындец