Как стать другом Путина и остаться в седле
Самый известный байкер страны, друг Путина и государственный человек новой формации Александр «Хирург» Залдостанов отмечает день рождения и попадает под прицел GQ.

Фотографию Александра «Хирурга» Залдостанова можно смело ставить в энциклопедии напротив слова «байкер». По крайней мере для России это справедливо: Хирург везде — он агитирует за Путина и проводит патриотические байк-шоу, организовывает крестные мотопробеги. Он — создатель единственной в мире прогосударственной мотоидеологии. Крепкий государственный муж, правда, вскоре предстанет перед судом в качестве свидетеля по делу о перестрелке с участием его товарищей по клубу «Ночные волки». 19 января ему исполняется 51 год, и GQ как раз ко времени знакомит вас с прошлым и настоящим «друга Путина».
Photo 01.jpg

Окруженный друзьями и освещенный софитом, Саша стоит перед выставленной в подворотне кинокамерой. Вечером эти дворы на «Новокузнецкой» заполняет разношерстная толпа: панки, хиппи, металлисты. Редкая тусовка не заканчивается задержаниями. На дворе осень 1986 года. Гласность, перестройка, но они, как и раньше, — «нежелательные элементы».

Несмотря на все мольбы третьекурсницы ВГИКа Нади Хворовой, Саня Стоматолог не отводит взгляд от объектива. Ясно, что съемка курсовой рано или поздно закончится пьяным дебошем, дракой и в конечном итоге — милицией. А значит, о режиссуре стоит думать в последнюю очередь, нужно торопиться.

Аппарат начинает запись.

Photo 333.jpg


За тридцать лет безвестный задира-неформал Саня Стоматолог проделал путь до Александра «Хирурга» Залдостанова, чье имя вспоминают чуть ли не первым, слыша слово «байкер». Но сам Залдостанов уже давно не считает себя байкером. Теперь он во главе колонны «русских мотоциклистов», проповедующих православие и избранность вождя в лице Владимира Путина. Хирурга приглашают на телеэфиры и инаугурацию президента, с которым они вместе открывают фонтаны и выступают на патриотических байк-шоу. Ему и соратникам по мотоклубу «Ночные волки» доверяют провоз олимпийского огня, а на мотопробеги их благословляет лично патриарх. Мотоциклисты отвечают взаимностью и в защиту церкви от поруганий проезжают крестным ходом по Садовому кольцу; охраняют от еретиков храмы и монастыри, принимают в свои ряды монахов из Троице-Сергиевой лавры и даже клубные мероприятия проводят в дни церковных праздников. «Волки» посещают школы и колонии для несовершеннолетних, ловят мелких торговцев наркотиками, проводят просветительскую и патриотическую деятельность, за что лидер байкеров удостоился в марте прошлого года ордена Почета. Когда-то мотоклуб, создавший вокруг себя романтический образ сборища диких возмутителей спокойствия, сегодня «Ночные волки» чуть ли не государственный институт. И все бы ничего, если бы речь не шла о мотобанде и ее главаре, славных своим криминальным прошлым.

В истории Хирурга и «Ночных волков» будто все не на своих местах. Филиалы сильнейших мотоклубов по всему миру торгуют оружием и наркотиками, а не ловят мелких дилеров, когда их снимает телевидение. Они outlaw, то есть вне закона — овеянные сомнительной романтикой, брутальные представители высшей лиги мотомира. Это скорее грабители поездов из старых вестернов, но никак не ряженые казаки, с шашками наперевес охраняющие мир и спокойствие в Федерации. Как и последние, «Волки» давно утратили расположение родного им сообщества. Хирург же, став публичнее иных политиков, вызывает смешанные чувства у куда более широкого круга. Для одних он злой гений, для других — пример для подражания, а для третьих лишь средство достижения собственных целей. Для кого-то — шут.

Он не пришел из ниоткуда, но детали его биографии размыты и едва поддаются хронологизации. Хирург редко распространяется о себе, предпочитая любым другим темам рассказы об обожаемых им байк-шоу или ненавистных «наркокартелях на колесах» — западных мотоклубах, частью одного из которых он сам когда-то мечтал стать.

Photo 10.jpg


— Ну, я считаю, что прежде всего нас объединяет стремление отринуть двадцатый век, — чуть запнувшись, начинает Саша. Камера выхватывает металлический египетский крест на его груди и эмалированный значок «СССР» на отвороте черной косухи. — Отбросить навязанные молодежи стереотипы образа мысли и жизни. Мы хотим полной откровенности и раскованности. Мы против скуки и обыденности. И эта музыка, которую мы слушаем, она несет в себе эти идеалы... Это буря, натиск — именно то, что нам ближе всего.

Осенью 1986-го, произнося речь на камеру, Хирург еще не был байкером. Слово «байкер» тогда вообще отсутствовало в лексиконе московских неформалов, среди которых Залдостанов только начинал свою «карьеру». Тусуясь ночами, днем он, выпускник 3-го Московского меда, работал в районной стоматологической поликлинике. Говорят, пациенты обожали веселого длинноволосого доктора, лазившего в свой кабинет через окно, чтобы начальство не заметило опозданий.

— Здесь, когда появляется что-то новое, находятся сразу и противники, и, наоборот, люди, которые принимают это. Те, кто не принимает, пытается как-то оправдаться этими нападками, выдумывая нам всяческие пороки, которых у нас нет. Какую опасность мы можем представлять тем, что мы, например, слушаем музыку, которая нам нравится, или определенным образом одеваемся?

Среди металлистов Москвы 1980-х было не так важно, какую именно музыку ты слушал, но в городе, где правили «серые пиджаки», не было ничего важнее прикида. Косуха или просто футболка с накаляканным на ней ручкой названием «фирменной» группы (AC/DC, Black Sabbath) — любой прикид из тех, что было не купить в универмаге, автоматически записывал владельца в особую касту неформалов. Раздолбаи шли к панкам, обдолбанные пацифисты — к хиппарям. Но если ничто так не грело душу, как пьяные драки с гопниками, то все пути вели к металлистам. А именно в их боевое крыло — Black Aces.

Не всякий мог стать частью «Черных тузов». Прикид наравне с желанием и умением драться был непременным условием вступления. Хирурга в драку тянуло, но когда его представили вождю Black Aces Русу Тюрину, лучше всего прикид Залдостанова характеризовало слово «клоун». Вожака шайки позабавили его куртка из дерюги с кожаными накладками в форме ладоней на груди и спине и ожерелье из кариесных человеческих зубов на шее. Сашу приняли с условием смены стиля. От куртки, которой за участие в своих показах друг-модельер Егор Зайцев расплатился с Хирургом, ему пришлось отказаться.

— Мы хотим создать что-то свое! Не оглядываясь на Запад! То, что понимают здесь, именно у нас. Мы хотим, чтобы нас поняли и, так сказать, поддерживали нас, — было последним, что Саня Стоматолог, уже в новом прикиде, сказал тем вечером на камеру, как заправский комсомолец, потряхивая кулаком в воздухе.

В отличие от Хирурга, сразу почувствовавшего страсть к интервью, лидер Black Aces Тюрин с журналистами почти не общался. Он передал ответственность за контакты с прессой Залдостанову. Так Хирург стал кем-то вроде пресс-секретаря «Тузов», находя желавших взять у него интервью корреспондентов. Предпочтение он отдавал западным журналистам, так как именно им Black Aces хотели показать свой протест против серой действительности Совка.

Своим появлением «Тузы» были обязаны двум книгам. В одной описывались «накачанные наркотиками мотоциклисты» из ФРГ, во второй — Нюрнбергский процесс над нацистскими преступниками. За страстными пассажами советской пропаганды основатели Black Aces Рус Тюрин и Эд Ратников без труда рассмотрели описание структуры западных мотоклубов и боевых отрядов СА времен раннего нацизма. Руководствуясь полученными знаниями, они утвердили униформой черные косухи или джинсовые куртки с грубо оборванными рукавами. Обряд посвящения в боевого металлиста проходил через драки, которыми заканчивались еженедельные марши от парка Горького до стадиона «Динамо», где они встречались со своими первыми противниками, мягкотелыми поклонниками New Wave. Когда избивать протохипстеров им надоело и возникла потребность в сильном консолидирующем враге, он быстро нашелся. Как у первых нацистов ими были коммунисты, так у Black Aces ими стали люберецкие гопники.

Хирург появился на «Кузне» в то время, когда любера только стали врагами номер один. Гопников любили отлавливать на «принадлежавшей» им фиолетовой ветке московского метро. Там же и сами люберецкие временами загоняли отбившегося от стаи неформала и дубасили дружной компанией.

За бедолаг мстили «Тузы». Боевые металлисты конца 1980-х были накачанными парнями в тяжелых ботинках и, для удобства в драке, короткострижеными. Тогда, как и сейчас, Хирург предпочитал ежику гриву волнистых темных волос. Некоторое несоответствие образа он сполна искупал неудержимостью в бою, чем заслужил уважение Тюрина. Всегда норовил первым броситься в драку, независимо от того, со сколькими гопниками предстояло сразиться. Он же ввел шуточную проверку паспортов. Обнаружив в метро или на улице подходящих для избиения кандидатов, Хирург с корешами требовал у них предъявить паспорта. Если оказывалось, что у несчастных люберецкая прописка, их ждала расправа.

По мере усиления влияния в городе Black Aces стали обзаводиться мотоциклами. Они стали зваться рокерами, то есть мотоциклистами, слушавшими тяжелый рок. «Тузы» первыми в Союзе создали «цвета» — джинсовую жилетку с эмблемой и названием клуба на спине. Не известно, носил ли когда-нибудь Хирург цвета «Тузов», но «Яву» он приобрел одним из немногих, к старту сезона 1987 года.

Помимо нехватки мотоциклов Black Aces для соответствия западным моделям клубов с их философией и жесткой структурой недоставало информации. Поэтому гидом по стилю служили фильмы. В то время в Москве открывались первые видеосалоны, где за 50 копеек любой желающий мог посмотреть голливудский боевик. Безусловным хитом среди рокеров стала картина «Улицы в огне», где в роли демонического злодея-рокера выступил Уиллем Дефо. Не менее популярным был и «Дикарь» с Марлоном Брандо в роли байкера-бунтаря Джонни, плохиша с чистым сердцем. Ничего о клубной философии и структуре