4/7

1/7
2/7
3/7
5/7
6/7
7/7
"Ток-ток-ток," - деревянные ноги мерно стучат по растрескавшимся камням дороги. Дорога ровная как стрела тянется вперёд, где у горизонта переходит в странное перетекающее как вода небо. Назад 185-й не оглядывался, по сторонам тоже особо не смотрел: однообразные гладкий как стол пейзаж быстро наскучил, только иногда украдкой поглядывал вверх - на глаз.
Глаз моргнул и исчез, оставив после себя в небесных потоках светлый пустой круг. Первый раз появление глаза сильно напугало 185-го, хотелось свернуть с дороги и спрятаться, но прятаться было негде и пришлось продолжить путь пересилив себя. Теперь глаз воспринимался как должное, однообразное, скучное. Иногда он исчезал, как сейчас, но чаще висел часами, вращая зрачком из стороны в сторону как бы говоря: "Никуда ты от меня не денешься!" Это раздражало, но так слегка.
Усталости 185-й не чувствовал, голода и жажды тоже. Его даже немного забавляло знание этих понятий при полном отсутствии возможности их испытать. Вот боль это другое. Боль билась в груди, грызла деревянное тело изнутри, постоянно напоминала о себе и тоже становилась привычной.
Какое-то изменение в обыденности. Такое неожиданное что 185-й не сразу сообразил что видит и наверняка прошёл бы мимо. Дым. Тонкой струйкой дым вился к небу-морю.
"Интересно что может гореть в этой пустоте?" - мысль пронеслась и замерла потому что он увидел то что может гореть.
Его разобрали, а точнее грубо выломали шарниры, сложили горкой на торс и подожгли. Голову отбросили в сторону, но недалеко: огонь все равно дотянулся до неё, обуглив нижнюю челюсть и часть правой щеки. На левой щеке красной краской был выведен номер: 104.
Ноги 185-го сами подогнулись и он упал на колени рядом с останками (остатками?) своего собрата. Что-то совсем новое затрепетало там где поселилась боль. Затрепетало и натянулось как струна.
Голова 104-го приоткрыла глаз, второму выгоревшему открыться было уже не суждено никогда. Чёрные лопнувшие губы сомкнулись и разомкнулись несколько раз беззвучно повторяя что-то. В уголке глаза блеснула капелька влаги. Струна в груди 185-го натянулась до предела. Он согласно кивнул 104-му и положил руку ему на лоб. Боль внутри заворочилась с новой силой и стала меньше.
Когда 185-й поднялся, то что было ранее 104-ым уже распалось на золу и пепел.
Ноги вновь выбивали ритм из камней дороги, а струна натянутая на арфе боли гудела им в такт.